Новости

Jun 30, 2023

Извилистый путь одного новатора к решению проблем, связанных с жарой, и спасению жизней

Джонатан Клейн, MSEd., CIH, CSP, CHMM, CIT, является старшим редактором по безопасности в Lab Manager. Его карьера в области EHS и риска охватывает более трех десятилетий на различных должностях в качестве... Если вы когда-нибудь были свидетелем жары

Джонатан Клейн, MSEd., CIH, CSP, CHMM, CIT, является старшим редактором по безопасности в Lab Manager. Его карьера в области EHS и рисков охватывает более трех десятилетий на различных должностях в качестве...

Если вы когда-либо были свидетелем теплового удара, возможно, вам захочется улучшить методы охлаждения. По мнению одного инженера, биомимикрия, вызванная его любопытством по поводу гремучих змей, пьющих дождевую воду со своей кожи, предлагает возможное решение.1 Путь к этому решению был долгим.

Для этого новатора раннее образование напрямую повлияло на его исследования много лет спустя. Эти влияния включали в себя множество, казалось бы, не связанных друг с другом детских событий: 13 переездов, изучение истории Древней Греции, углубленную математику и киносъемку, а также однажды летом времяпровождение с поваром в польском ресторане.

Конрад Рыкачевски — доцент Школы инженерии материи, транспорта и энергетики (SEMTE) Университета штата Аризона и ученый по глобальному будущему в Лаборатории глобального будущего Джули Энн Ригли.2 Он и его сотрудники работают над разработкой уникальных инструментов для предотвращения тепловых смертельных случаев в жара пустыни Аризоны.3

Родители часто непредсказуемым образом влияют на образовательный путь своих детей. На Рыкачевского повлияли его мама, художница, и его отец, физик-ядерщик и руководитель спектроскопии в Национальной лаборатории Ок-Ридж (ORNL), который был частью команды, открывшей элемент № 117 — Теннессин. Это создало впечатляющую и полезную обстановку.

Рыкачевский родился в Западной Германии, но его семья переезжала 13 раз. В результате он пошел в школу в четырех странах — Германии, Польше, Франции и США. Он размышляет об этих шагах как о положительном влиянии, которое привело к двум замечательным результатам: «Мне пришлось трижды изучать историю Древней Греции. В Польше математику преподают раньше, чем у нас. Там была продвинутая учебная программа, и у меня закончились курсы по математике. Это позволило мне, как старшекласснику, проводить около половины дня в неделю за исследованиями в ORNL».

ORNL учла еще дважды, имея два значимых опыта работы. «Я прошел годичную стажировку в средней школе в физическом отделении ORNL, а затем работал разработчиком САПР над созданием источника расщепленных нейтронов». В подростковом возрасте он также участвовал в научной олимпиаде. Этот опыт стал началом его научных исследований. Но ни жизнь, ни его увлечения не были связаны исключительно с STEM — и его интерес к изобразительному искусству, и кулинарный опыт пригодились бы ему.

Страсть Рыкачевского к творчеству и некоторым видам искусства способствовала его научному подходу. Он экспериментировал с черно-белой пленочной фотографией, изучая химию, математику и физику. Это помогло скрепить его взгляды на науку с искусством, но его будущее все еще оставалось неясным. «У меня еще не было четкого представления о том, что изучать». Эта неопределенность сохранится и для Рыкачевского. Но по мере того, как он получал каждый новый опыт обучения, его страсть концентрировалась и росла.

Ему нравились творческие занятия; при пленочной фотографии «15 минут до кадра» были наполнены вопросами, требующими художественного чутья. Затем еще одной увлекательной частью процесса стала обработка фотографий в темной комнате. «Мне наскучила легкость цифровой фотографии, с которой можно делать столько фотографий, сколько хочешь». Его страсть к постоянным испытаниям самого себя сослужила ему хорошую службу гораздо позже в его научной карьере.

На Рыкачевского оказали влияние его мама, художница, и его отец, физик-ядерщик и руководитель спектроскопии в Национальной лаборатории Ок-Ридж, который был частью команды, открывшей элемент № 117 — Теннессин.

Лето он обычно проводил в Польше, но однажды в старшей школе он не смог покинуть Теннесси, потому что его получение грин-карты было задержано. Хотя это и разочаровывает, это создаст возможности для обучения. «От скуки и любопытства я зашёл в кулинарный отдел библиотеки — [это было] лето обучения! Еще я тусовался с поваром в польском ресторане». Он изучил искусство и науку кулинарии — и, как оказалось, многое другое.

Рыкачевскому нравилось разнообразное обучение: физические аспекты практического обучения, умственные проблемы в вычислительных исследованиях и удовольствие от экспериментов с электронными микроскопами. Тем не менее, он спросил: «Кем я хочу стать, когда вырасту? Откуда берется то или иное? Чего не хватает?" Он чувствовал необходимость понять науку и то, чего не хватает нашим знаниям, которые могут помочь решить реальные проблемы.